Франклин заметил, что рассматривает это как «своего рода запугивание». Однако Освальд сумел смягчить Франклина с помощью лести. «Он постоянно упоминал об огромном уважении, которое испытывают ко мне министры, — отмечал Франклин. — Они зависели от меня, потому что их страну необходимо извлечь из теперешнего отчаянного положения, так что, возможно, ни один человек никогда не имел столько возможностей сделать так много хорошего, как имею сейчас я».

Освальд вызывал все более сильную симпатию Франклина тем, что частным образом демонстрировал согласие с ним в отношении содержания будущего договора. Когда Франклин выступил против идеи выплаты компенсаций лоялистам, чье имущество было конфисковано, заявив, что такое требование вызовет ответное требование Америки о выплате репараций за все города, сожженные британцами, Освальд доверительно сообщил, что сам думает точно так же. Кроме того, согласился с Франклином в том, что Британия должна уступить Канаду Америке. Все это выглядело так, как если бы он участвовал вместе с молодым Гренвиллом в конкурсе на получение должности представителя Британии на переговорах и пытался заручиться расположением Франклина.

Как ни странно, но так это и было. Он показал Франклину составленный Шелберном меморандум, в котором предлагалось наделить Освальда, если этого захочет Франклин, полномочиями по ведению переговоров с Америкой. Шелберн писал, что готов предоставить Освальду любые полномочия, «которые господин Франклин и он [Освальд] могут счесть способствующими окончательному разрешению вопросов между Великобританией и Америкой». Таким образом, утверждалось в меморандуме Шелберна, Британия может заключить мир с Америкой «в манере, отличной от манеры заключения мира между Великобританией и Францией, которые всегда находились во враждебных отношениях друг с другом».

Освальд скромно отмечал, что Гренвилл является «весьма благоразумным молодым джентльменом» и что он охотно бы уступил ему право вести переговоры с Францией. Однако если Франклин считает «полезным», чтобы Освальд напрямую имел дело с американцами, то «рад посвятить этому свое время и силы».

Франклин охотно принял такое предложение. Он отмечал, что имеющееся у Освальда «понимание Америки» означало, что он будет успешнее, чем Гренвилл, «склонять кабинет министров к разумным действиям». Франклин спросил Освальда, предпочел бы он вести переговоры со всеми странами, включая Францию, или только с одной Америкой. Очевидно, Освальд выбрал второй вариант. «Он сказал, что не хотел бы заниматься переговорами с иностранными государствами, — отметил Франклин. — Если бы он принял какое-то поручение, то оно должно было быть связано с ведением переговоров с Америкой». Франклин согласился написать Шелберну секретное письмо, рекомендующее такой выбор[518].

Отчасти Франклином двигало чувство симпатии к Освальду, который был одного с ним возраста, и отсутствие такой симпатии к более молодому Гренвиллу, тайно передавшему лондонской Evening Post неточный отчет об одной из их встреч и вызывавшему у Франклина раздражение. «Мистер Освальд, человек почтенного возраста, по-видимому, не имеет сейчас иного желания, кроме как быть полезным в добрых делах, — отмечал Франклин. — Мистер Гренвилл, молодой человек, естественным образом желающий добиться славы, по-видимому, стремится стать умелым мастером ведения переговоров». Франклин, по-прежнему амбициозный в свои семьдесят шесть, верил теперь в сдерживающее влияние преклонных лет.

Хотя Франклин демонстративно настаивал на участии Франции во всех переговорах, сам все больше верил, что теперь в интересах Америки необходимо иметь свой собственный, отдельный канал для контактов с Британией. Поэтому, когда он прибыл в Версаль в середине июня, через неделю после важной встречи с Освальдом, был менее искренен с Верженом, чем обычно. «Мы говорили о попытках [Британии] разделить нас и о благоразумии держаться вместе и действовать согласованно», — записал он. Однако на этот раз скрыл кое-какую информацию: не сообщил о предложении Освальда иметь отдельный канал для ведения переговоров и о своем предложении, согласно которому Британия должна уступить Канаду Америке. Не был Франклин и полностью откровенным с Конгрессом, который инструктировал своих специальных представителей — с одобрения Франклина — не делать ничего без ведома Франции и без поддержки с ее стороны. В письме, направленном в конце июня Роберту Ливингстону, новому американскому министру иностранных дел, Франклин сообщал, что Британия направила двух эмиссаров, Освальда и Гренвилла, и что он отверг их попытки оторвать Америку от Франции. «Первоначально они имели определенные надежды убедить воюющие страны вести переговоры раздельно, одна за другой, но найдя это невозможным, после взаимных обменов посланиями решили вместе вести переговоры о заключении общего мира». Однако на следующий день он снова заявил о своем желании иметь отдельный канал в письме, которое написал Освальду для передачи Шелберну: «Я могу лишь надеяться, что по-прежнему существует намерение облечь вас властью в отношении переговоров с Америкой».

Подобным образом и Британия оказалась вовлечена в интригу с организацией дополнительного канала. Помимо ведения неформальных дискуссий с Францией, она направила своих эмиссаров непосредственно в Конгресс, чтобы попытаться побудить его членов принять для Америки статус доминиона, что позволило бы иметь самостоятельные парламенты, лояльные единому королю. Когда весть об этом дошла до Франклина, он написал другое письмо Ливингстону, предупреждая, что этим попыткам следует всячески противодействовать. «Король ненавидит нас всей душой», — заявлял он. Если бы ему предоставили «какую-то власть» над Америкой, «она вскоре оказалась бы расширена с помощью подкупа, хитрости и силы, так что в итоге мы оказались бы в абсолютном подчинении»[519].

В начале июля ситуация с переговорами упростилась вследствие смерти лорда Рокингема. Шелберн стал премьер-министром, Фокс оставил пост министра иностранных дел, а Гренвилл был отозван. Для Франклина настало подходящее время, чтобы направить Освальду неформальное, но конкретное предложение о мире, что он и сделал 10 июля.

Его предложение было разделено на две части: обязательные и желательные условия. В первой категории значились четыре условия: независимость Америки, «полная и совершенная во всех смыслах»; вывод всех британских войск; безопасность границ; право на ловлю рыбы за пределами канадского побережья. В категории желательных условий также стояло четыре пункта: выплата возмещения за разрушения, произведенные в Америке; признание вины Британии; соглашение о свободной торговле; уступка Канады Соединенным Штатам.